Пост от 11 июня 2013 года
Вот всё и закончилось: 25 мая европейский футбольный сезон завершился финальным матчем Лиги Чемпионов на стадионе Уэмбли на северо-западе Лондона.
Уэмбли – правильное место для финала, так как именно Британия подарила миру эту «красивую игру» – футбол. В 1863 году мы придумали правила, которые с течением времени стали стандартом, в 1888 – организовали первую профессиональную лигу, а в 1872 – первый международный матч (между Англией и Шотландией) – в общем, распространили игру по всему миру.
Команды в других лигах носят английские названия: AC Milan (не Milano, основана в 1899 году), River Plate (1901) и Corinthians of Sao Paolo (1910). Поэтому каждый раз, когда Британия принимает соревнования высокого уровня, мы говорим: «Футбол вернулся на родину».
Вероятно, иностранные читатели сочтут это шовинизмом. Но я думаю, что любители спорта из Великобритании испытывают смешанные чувства по поводу футбола. Нам он нравится, но в глубине души мы слегка сожалеем, что другие народы и команды добились в футболе больших успехов, чем мы сами.
История участия наших команд в соревнованиях отнюдь не блестяща. Всего однажды, в 1966 году, Англия выиграла кубок мира у себя дома, но еще ни одной британской команде не удавалось дойти до финала европейского чемпионата. Гораздо больше нам везёт в клубных соревнованиях: Ливерпуль, Манчестер Юнайтед и в прошлом году Челси – все выигрывали Лигу Чемпионов. Но опять же, в последнее время все эти команды состоят в основном из не-британцев.
Британская футбольная традиция основана на энергичном, зрелищном стиле игры, богатом на события в зоне ворот. В то время как остальные развивали более техничный подход, уделяя больше внимания умению контролировать мяч и удерживать владение им.
Даже сейчас некоторые британские команды используют тактику длинных передач для создания голевых моментов (но я заметил, что и победный гол мюнхенской «Баварии» на Уэмбли был забит именно таким образом).
В последнее время у всех на слуху было два увольнения в мире футбола: Сэра Алекса Фергюсона, который управлял клубом Манчестер Юнайтед 26 лет (не думаю, что кому-либо удастся повторить его успех и срок пребывания на посту), и Дэвида Бэкхема, карьера которого длилась 20 лет и который создал свой личный бренд благодаря распространившемуся на весь мир увлечению футболом.
В этом и есть весь смысл. Футбол больше не является нашей собственностью. Хотя мне и нравится, что матчи в английской премьер-лиге всё такие же захватывающие, сегодня она больше похожа на другие европейские лиги: доминируют одни и те же команды, играют в том же стиле, что и везде.
Другой громкой новостью стала победа Уиган Атлетик в финале Кубка Англии – старейшего футбольного чемпионата в мире. Они также стали первой командой, которую перевели из высшей лиги в том же сезоне после победы в Кубке.
Во всём этом есть одна отличительная британская черта: мы любим, когда побеждает аутсайдер – underdog. В матче против Манчестер Сити Уиган был явным аутсайдером.
Понятие «underdog», буквально – нижняя собака, очень дорого британцам. Этот термин, вероятно, произошёл из охоты на медведей: так называли собаку, которая нападала на медведя снизу, и поэтому подвергалась большему риску, чем top dog – верхняя собака. Сегодня мы употребляем это слово, когда говорим о том, кому меньше везёт, кто меньше или слабее. Я пытался найти подходящий перевод в разных языках, но, кажется, его нет. Underdog, по всей видимости, – элемент чисто британского мировоззрения.
На протяжении истории можно найти множество примеров, когда underdog выігрывает. Даже в библии Давид побеждает Голиафа. Не только британцы желают победы аутсайдерам: я заметил, что большинство немцев за пределами Мюнхена болели за Дортмунд.
В нашем языке есть и другие спортивные термины, которые отражают более глубокие идеи. Мы любим «честную игру» ( “fair play”) между двумя сторонами на «едином игровом поле» (“a level playing field”). Мы благосклонны к «старательным игрокам» (“trier”) и великодушны по отношению к тем, кто «не унывает при проигрыше» (“good losers”). А победители, которые испытывают «головокружение от успехов» (“go to their head”), вызывают у нас раздражение.
В школе нас учат, что «главное не победа, а участие». Британцы предпочитают любителей – тех, кто играет для удовольствия, – профессионалам, которые играют за деньги. Многие годы мы смотрели свысока на профессионалов в разных областях.
Это не значит, что мы не любим победителей. Наш недавний успех на Олимпийских играх и некоторых видах спорта показал, что мы способны чествовать своих победителей. А если мы очень постараемся, то можем достичь высшего уровня профессионализма.
Мне кажется, что повышенное внимание британцев к аутсайдерам отражает романтичные черты нашего характера. Мы любим, чтобы в жизни были сюрпризы и разнообразие, поэтому предпочитаем, чтобы случалось непредвиденное, выигрывали не очевидные кандидаты и результат был непредсказуем.
Поэтому, рискуя навлечь на себя гнев своего коллеги в Варшаве, выскажу надежду, что уход Сэра Алекса Фергюсона даст другим клубам шанс на победу в следующем сезоне Премьер Лиги.